Микекешин нос

Романенко Елена — Микекешин нос

Бабушка стало тяжело держать корову, и она купила козу. Козу звали Катя, она была чёрной и блестящей, словно смазанная маслом, а ещё у неё были желтые глаза, горизонтальные зрачки и борода. Последнего я никак не могла понять – мне казалось, что бороды бывают только у козлов.

В марте Катя принесла потомство. Приехав на каникулы, я увидела трёх очаровательных козлят: Малышку, Бебешу и Микекешу. Микекеша был единственным козликом, а назвали его так потому, что он по-особому, с каким-то ещё более чем обычно упертым и самодовольным видом, выговаривал свое «Ми-ке-ке-ке-ке-ке-ке!» Их отец был пуховым, поэтому они тоже пошли в него – родились серые и пушистые.

Я кормила их, макая палец в молоко. Они думали, что это вымя, и жадно пили то, что мы им наварили.

В мае мы стали выпускать козлят на улицу. Они с удовольствием паслись на полянке во дворе, но мы все ещё подкармливали их кашицей из молока, смешанного с геркулесом. Когда подошло время очередной кормёжки, и козлята, завидев любимую чашку, вприпрыжку побежали ко мне, я вдруг заметила, что у Микекеши абсолютно жёлтый нос. «Наверное, он заболел», – решила я.

Вёл он себя как обычно, с жадностью пил кашицу, отталкивая сестрёнок, а я в это время с горечью думала – «Уже не жилец».

Бабушка не знала, отчего у козленка может пожелтеть нос, с такой болезнью она ещё не сталкивалась и лечить поэтому не умела. Единственное, что она могла предложить – попробовать отпоить его парным молоком. Это всегда было лучшим лекарством для больных зверёнышей.

Микекеша с удовольствием выпил всё молоко, а потом набросился на хлеб, который я ему скорбно вынесла из дома: «Пусть порадуется напоследок». Живот у него стал абсолютно круглым от переедания, а сам он так же прыгал и бодался, как и всегда, – в общем, никак не проявлял своей неизлечимости.

Доев последнюю корочку хлеба и обнаружив, что с меня больше взять нечего, Микекеша решил, что ещё не окончательно наелся, и снова отправился пастись на полянку.

Со слезами на глазах я печально наблюдала за ним. Мне то и дело мерещилось, что Микекеша как-то особенно вяло двигается, что у него мутнеют глаза и дрожит хвост. Он же в это время, довольно пофыркивая, щипал цветки одуванчика, пушистые и жёлтые.

Меня вдруг осенила мысль. Я потерла пальцем одуванчик и заметила, что на руках остается жёлтая пыльца. Микекеша ел исключительно цветки, и именно от них у него пожелтел нос! Надо было съесть массу одуванчиков, чтобы нос пожелтел до такой степени, но Микекеша, видимо, был очень упорным козлёнком. Обнаружив это, я с облегчением вздохнула, – от одуванчиков ещё никто не умирал. Так и выяснилась причина загадочной «болезни».

За всю свою жизнь Микекеша больше ни разу не болел (да и в этот-то раз только напугал) и вырос большим и очень вредным козлом. Он бодал даже бабушку, и его боялась вся округа.

Но это уже совершенно другая история.