Вся такая воздушная блузка

Клюев Евгений — Вся такая воздушная блузка

Наверное, эта Розовая Блузка была из шёлка – иначе она бы не казалась такой воздушной. А она именно что и казалась воздушной! Недаром же Розовая Блузка постоянно – прямо-таки без остановок – восклицала:
– Ой, я вся такая воздушная, просто кошмар какой-то!

Вообще-то слово «кошмар» она при этом зря употребляла: ведь «кошмар» говорят, когда страшно, а Розовой Блузке на самом деле очень нравилось, что она вся такая воздушная. Кстати, именно из-за этой своей воздушности она совершенно не выносила, когда её стирали. Ведь при стирке любую вещь погружают в воду (если это, конечно, не сухая стирка… но что такое сухая стирка, уж и вовсе непонятно), а в воде довольно трудно сохранить воздушность. Когда весь намокаешь – тут уж не до воздушности!

И надо же такому случиться – перед самым праздником, просто накануне, её взяли и постирали! Уж она, бедная, так извивалась, так выскальзывала из рук, но руки были ловкие и хорошо знали свое дело. В результате Розовую Блузку, даже не выжав как следует, повесили сушиться на верёвочку, и – что, конечно, хуже всего – прицепили к верёвочке этой прищепками! Кому же понравится перед самым праздником оказаться на прищепках?

– Хорошенькое дело! – фыркнула она, болтаясь на верёвочке. – Мало того, что выстирали, так ещё и прищепки эти! Да в таком жутком соседстве… с трусами какими-то, носками! Ничего более унизительного не было в моей жизни.

Услышав это, Трусы и Носки, разумеется ужасно смутились – особенно Трусы: они даже хотели отползти по верёвочке куда-нибудь в сторонку, но их ведь тоже прикололи прищепками, так что не очень-то отползешь!

А Розовая Блузка ещё немножко повозмущалась и вдруг заявила:
– Всё. Я улетаю. Настала пора.

Трусы настолько обалдели от этого заявления, что, забыв смущаться, воскликнули:
– Как улетаете? Куда?

– Не ваше дело куда. В дальние дали, вот куда! В дальние дали, которые вам и не снились.

– Нам – снились… – возразили Носки. – Нам дальние дали только и делают, что снятся.

– Ах, замолчите, пожалуйста! – оборвала их Розовая Блузка. – Я не желаю вас даже слушать: вас надевают на ноги! А про Трусы я и вообще молчу: просто представить страшно, куда их надевают.

Тут уж Трусы совсем сконфузились, а Носки сказали:
– Всё, что куда-нибудь надевают, одинаково необходимо – и нечего вам особенно задаваться. Подумаешь, Блузка! Ну ладно бы еще Заколка какая-нибудь Золотая, а то всего-то-навсего – тьфу!..

– Это я – тьфу? Это я, значит, по-вашему, – тьфу?

Внезапно Розовую Блузку принялись снимать с верёвочки, одну за другой отцепляя прищепки, – на ветру она рванулась изо всех сил: ррраз! – и смотри-ка, действительно полетела…

– Ну, что вы теперь скажете – там, на верёвочке? Жалкие тряпки с неприличными именами! Я презираю вас! Прощайте, я – птица. Я… – тут у Розовой Блузки даже горло перехватило, – я – Жар-птица! – И она взмахнула короткими своими рукавчиками, как крыльями.

Впрочем, тут же Жар-птицу эту и поймали – правда, она уже успела изрядно вываляться в грязи и теперь напоминала, скорее, ощипанную курицу, чем Жар-птицу. Конечно, её опять сунули в таз с мыльной водой и принялись отстирывать совсем уж беспощадно. Трусы и Носки с сожалением поглядывали на неё со своей верёвочки, куда, между прочим, через несколько минут опять водворили и Розовую Блузку – причём на то же самое место, что и раньше.

– Вы, стало быть, уже слетали в дальние дали? – простодушно осведомились Трусы – настолько простодушно, что Носки даже шикнули на них, а Трусы продолжали. – Судя по всему, там, в этих дальних далях, довольно-таки грязно…

– Не ваше дело! – оборвала их Розовая Блузка. – Дайте только срок – и я ещё завоюю весь мир! Тем более, что мне это раз плюнуть!

При последних её словах Трусы и Носки вдруг окончательно высохли, и их сняли с верёвочки. Попытались было снять вместе с ними и Розовую Блузку, но… рывок – и вот уже она снова в грязи. Ну, что ж… значит, всё сначала: таз с мыльной водой, долгая-долгая стирка, Розовая Блузка извивается, выскальзывает из рук, но руки ловкие и хорошо знают свое дело…

И вот она опять висит все на той же верёвочке, что-то бубня себе под нос, а Трусы и Носки уносят домой, причем Трусы как бы случайно и даже вполне дружелюбно произносят в последний момент вот что:
– Еще два-три полета в грязь – и там, в дальних далях, куда вы так стремитесь, на вас уже никто не обратит ровным счетом никакого внимания. Подумайте об этом, дорогая Розовая Блузка!

– Ах, оставьте, пожалуйста! – надрывается та. – Я не желаю слушать ваших дурацких советов, не забывайте о том, кто я такая и кто такие вы!

– И мы, и вы – прежде всего одежда, – тихо говорят Носки, но Розовая Блузка, кажется, уже не слышит их.