Коза Злата (автор — Исаак Башевис Зингер)

Мяэотс Ольга — Коза Злата (автор — Исаак Башевис Зингер)

Рубрика: Перевод



Художник: Полякова Анна

На Хануку дорогу из местечка в город в наших краях обычно заметает снегом. Но в тот год зима выдалась на удивление мягкой. Вот-вот наступит праздник, а снега нет как нет. И солнце печёт, словно лето на дворе. Крестьяне только головами качали: мало снега – не жди доброго урожая. Вот уже и молодая травка пробиваться стала. В сёлах даже скотину на пастбище выгнали.

Для скорняка Реувена год выдался – хуже некуда. Долго он голову ломал, как из нужды выбиться, и решил наконец продать единственную козу – Злату. Другой вопрос, что она была уже старая и молока давала каплю, но Файвл, мясник из города, согласился дать за неё восемь гульденов. Разве плохо? Доход, конечно, невелик, но всё же можно и ханукальные свечи купить, и масло для оладий, и подарки детям, да и по хозяйству чего-нибудь. Сами знаете: на праздник только раскошеливайся. Вот и велел Реувен старшему сыну Аарону отвести козу в город.

Аарон был парнишка смышлёный и понимал, какая судьба скотине уготована. Жалко ему было козу. Лия, мать мальчика, и та слезу украдкой смахнула, услышав мужнино решение, а сестры, Ханна и Мириам, те прямо в голос ревели. Но разве можно отца ослушаться? Натянул Аарон латаное пальтишко, нахлобучил шапку с ушами, обмотал вокруг козьей шеи веревку, взял на дорогу два куска хлеба с сыром и отправился в путь. К вечеру мальчик должен был доставить козу в город, переночевать у мясника, а на следующий день с деньгами вернуться домой.

Коза стояла смирно, пока домашние прощались с ней, лишь бородой трясла и даже лизнула Реувену руку. Злата привыкла доверять людям и не ждала от них подвоха, ведь они всегда кормили её и не причиняли зла.

Когда Аарон вывел Злату на дорогу, что вела к городу, коза удивилась: путь был ей в новинку. Она то и дело поглядывала на мальчика, словно хотела спросить: «Куда ты меня ведёшь?» Но постепенно успокоилась, решив, видно, что скотине не пристало задавать вопросы. Всё по дороге было ей незнакомо. Они шли чужими полями, проходили чужие пастбища, вдалеке виднелись чужие дома под соломенными крышами. Со дворов доносился собачий лай. Пару раз какие-то шальные псы пускались за ними вслед, но Аарон отгонял их палкой.

Когда они выходили из деревни, светило солнце. Но вдруг погода враз переменилась. Большая иссиня-чёрная туча показалась на востоке и быстро заволокла всё небо. Поднялся ветер. Вороны с громким карканьем закружили над самыми головами путников. Поначалу казалось, что пойдёт дождь, но из тучи посыпал град, словно летом. Хотя было ещё раннее утро, вмиг стало темно как ночью. Вскоре град сменился снегом.

За свои двенадцать лет Аарон видел всякую погоду, но подобного снегопада не помнил. Снег валил так густо, что затянул белой пеленой всё вокруг и скрыл даже солнце. Вскоре дорогу совсем занесло. И без того она была узкой и извилистой, а теперь мальчик и вовсе с пути сбился. Задул резкий холодный ветер. Пальтишко у Аарона было старое, и мороз пробирал до костей.

Поначалу Злата, казалось, не обратила внимания на перемену погоды. Она тоже прожила на этом свете двенадцать лет и знала, что такое зима. Но когда её копытца всё глубже и глубже стали проваливаться в снег, коза принялась оглядываться на Аарона. Её мягкий взгляд словно говорил:
«Что нас выгнало из дому в такую непогоду?» Аарон надеялся, что им повстречается на дороге крестьянская подвода, но за весь день никто не проехал мимо.

А снег становился всё гуще и гуще, он падал на землю огромными кружащимися хлопьями. Аарон почувствовал под ногами мягкую пашню. Он понял, что они сбились с пути и бредут теперь по полю. Мальчик уже не мог различить, где восток, а где запад, где осталась деревня и в какой стороне город. Ветер выл и стонал, крутились снежные вихри, словно белые бесята затеяли в поле игру в пятнашки. Снежная позёмка заметала всё вокруг. Злата остановилась. Она не могла идти дальше. Коза уперлась копытцами в землю и умоляюще заблеяла, словно просилась назад домой. На её бороде намёрзли белые льдинки, а рога заиндевели от мороза.

Аарон старался не думать о грозившей им опасности, но понимал: если они не найдут пристанища, то наверняка замёрзнут. Нет, это была не обычная метель, а настоящий буран. Снегу намело уже по колено. Руки мальчика окоченели, а пальцев на ногах он совсем не чувствовал. Блеянье Златы всё больше походило на плач: люди, которым она привыкла доверять, заманили её в беду. Что оставалось делать? Аарон принялся молиться за себя и за невинную скотину.

Вдруг мальчик разглядел невдалеке какой-то холм. Что бы это могло быть? Когда успело намести такой большой сугроб? Подошёл он поближе и козу за собой потянул. Оказалось, это высоченный стог сена, весь засыпанный снегом.

Аарон сразу понял – это спасение. С большим трудом он разрыл снег. Недаром он был крестьянский сын: знал, что делать. Докопавшись до сена, мальчик сделал в нём гнездо для себя и козы. Он понимал, что, как бы ни завывала метель снаружи, в стогу всегда тепло и сухо. К тому же сено – отличный корм для Златы. Почуяв знакомый запах, коза потянулась к сену и принялась жевать. Снаружи продолжал валить снег. Вскоре он снова замел стог, скрыв лаз, проделанный Аароном. Но мальчику и козе надо дышать, эдак под снегом и задохнуться можно! Аарон проделал в соломе и снегу окошко и внимательно следил, чтобы его не засыпало.

Злата наелась досыта, села на задние ноги. К ней вернулось прежнее доверие к человеку. Аарон съел два куска хлеба с сыром, но лишь слегка заглушил голод, уж больно умаялся он в дороге. Мальчик посмотрел на козу и заметил её набухшее вымя. Он лёг возле козы так, чтобы молоко при дойке попадало ему прямо в рот, и потянул за сосок. Молоко было жирным и сладким. Злата, хоть и не привыкла к такому обращению, сидела смирно. Казалось, ей хочется отблагодарить мальчика за то, что он спас её от неминуемой гибели, нашёл такое чудесное убежище, где всё – пол, стены, потолок – сделано из душистого вкусного сена.

В крохотное окошко Аарон видел, как беснуется снаружи непогода. Ветер перегонял огромные волны снега. Тьма была – хоть глаз выколи. Мальчик не знал, ночь ли наступила или просто тучи совсем закрыли солнце. Слава Богу, в стогу было тепло и сухо. От травы и полевых цветов пахло солнцем и летом. Злата то и дело принималась жевать. Она выхватывала клочок то сверху, то снизу, то справа, то слева. От её тела шло живое тепло, и Аарон старался прижаться к ней потеснее. Мальчик всегда любил козу, но теперь она стала ему как сестра. Он был один, и ему хотелось поговорить с кем-нибудь.

– И что ты думаешь, Злата, о том, что с нами приключилось? – завёл мальчик разговор с козой.

– Ме-е, – проблеяла Злата.

– Не отыщи я этот стог с сеном, мы бы наверняка замёрзли в чистом поле.

– Ме-е.

– Я тебе так скажу: если снег не прекратится, нам придётся просидеть здесь несколько дней.

– Ме-е.

– Да что ты всё «ме-е» да «ме-е»! Отвечай толком!

– Ме-е, ме-е.

– Ну, ме-е, так ме-е, – уступил Аарон. – Хоть ты и бессловесная тварь, а всё понимаешь. Ты нужна мне, а я нужен тебе. Ведь так?

– Ме-е.

Аарона стало клонить в сон. Он сделал себе подушку из сена и уснул. Злата тоже задремала. Теперь слушайте дальше.

Когда мальчик открыл глаза, то не мог понять, ночь сейчас или день. Снег забил окошко. Аарон попробовал было расчистить его заново, раскопал снег на длину своей руки, но так и не пробился наружу. А снег всё шёл и шёл. Ветер выл на разные голоса. Иногда в вое ветра мальчику чудился дьявольский смех. Злата тоже проснулась. Аарон погладил её, и она от ветила ему благодарным «ме-е». Да, козий язык состоял из одного-единственного слова, но сколько оно могло выразить! Коза будто хотела сказать мальчику: что Бог дает, надо принимать с любовью – жару и холод, голод и насыщение, свет и тьму.

Аарон снова проголодался. Хлеб с сыром он давно уже съел, но молоко у Златы не переводилось.

Три дня провели мальчик и коза в стогу. Аарон всегда любил Злату, но за эти дни привязался к ней ещё больше. Она поила его своим молоком, согревала своим теплом. Своим спокойствием она поддерживала в нём надежду на спасение. А сколько историй он порассказал ей за эти дни! Коза стояла смирно и внимательно слушала. Он гладил её, а она лизала его лицо и руки.

А потом говорила «ме-е», и мальчик понимал: это значит – «Я тебя тоже люблю».

Снег шёл три дня. Впрочем, на второй день он был уже не таким густым, да и ветер поутих. Временами Аарону казалось, что лета уже никогда не будет, что всю жизнь, сколько он себя помнит, шёл снег и что у него, Аарона, нет ни отца, ни матери, ни сестёр: он – сын снега, родился в снегу, и Злата тоже. В стогу было так тихо, что даже в ушах звенело. Аарон и Злата проспали всю ночь и большую часть дня. Во сне Аарон мечтал о тёплых деньках. Ему снились зелёные луга, цветущие деревья, прозрачные ручьи и птичье пение. На третью ночь снег перестал, но Аарон боялся, что в темноте не отыщет дорогу домой. Постепенно небо расчис тилось, и выглянула луна, покрыв снежные равнины серебристой сетью. Мальчик разрыл снег и выглянул наружу. Перед ним лежал белый безмолвный мир, исполненный небесного покоя и благодати. До огромных звёзд, казалось, было рукой подать. Луна плыла по небу, как по морю.

Утром четвёртого дня Аарон услыхал звон бубенцов.

«Сани! —догадался мальчик. —Значит, дорога недалеко».

Возница указал ему дорогу, но не в город, к мяснику Файвлу, а домой, в деревню. Сидя в стогу, Аарон решил, что ни за что не расстанется с Златой.

Родители Аарона и вся деревня искали мальчика и козу, но метель занесла следы. Люди думали, что они сгинули навечно. Мать и сестры стали было оплакивать Аарона, но отец лишь хмурился и молчал. Вдруг прибежал сосед и сообщил радостную весть: по дороге к деревне шествуют Аарон и коза.

Ну и обрадовались все! Аарон рассказал дома, как нашёл стог и как Злата три дня поила его своим молоком. Услыхав это, сестры принялись целовать и обнимать козу, приготовили ей особое угощение: нарезанную морковь и картофельные очистки. Злата всё съела – тоже ведь проголодалась.

Никто и подумать не мог о том, чтобы её продать. К тому же наступившие холода оказались скорняку на руку. Теперь сельчанам вновь понадобились его услуги. Так что на Хануку мама Аарона каждый день могла печь картофельные оладьи, даже Злате доставалось. И хотя у козы был свой загончик, она часто приходила к кухне, стучалась рогами в дверь и просилась в гости. Её всегда с радостью пускали. По вечерам Аарон, Мириам и Ханна играли в дрейдл. А Злата грелась у печки, смотрела на детей и любовалась на ханукальные свечи. Иногда Аарон спрашивал:
– А помнишь, Злата, как мы хоронились с тобой в стогу?

Коза чесала рогами бок, мотала бородой и тихонько блеяла. Всю свою безмерную любовь она умела выразить одним-единственным «ме-е».