Тётя и лисёнок

Велкорд Артем — Тётя и лисёнок

Звездоход притормозил у Сатурна.

– Дальше нельзя, – сообщил водитель. – Вон, видите «кирпич»?

– Нельзя так нельзя. Выходим, юные джельтельмены.

Учитель дождался, пока все вылетят через шлюзовой отсек, пересчитал учеников.

– Семеро… А где Волушкин?

– Я здесь.

Последний мальчик, в оранжево-синем скафандре, протиснулся через тесный люк, подлетел к остальным.

– Выстройтесь парами. Возьмитесь за руки. Не баловаться!

Восемь школьников послушно сцепились ладонями.

– Включаем двигатели. Меня не обгонять, лететь ровно, не кувыркаться.

Сдвоенной цепочкой школьники двинулись за учителем. На спине у того помаргивал зелёный огонек. Учитель был механический, не самой новой модели, с ограниченной самообучаемостью. Но в пространстве он летал здорово! Пятиклассникам угнаться за ним было не просто. Сперва всё шло неплохо, но вскоре Волушкин перепутал тягу правого двигателя с левым, потянул в сторону мальчика, с которым был в паре, тот попытался исправить положение, увеличил тягу, и в результате оба они завертелись в пространстве.

Наконец, цепочка школьников дотянулась до станции. Учитель подплыл к ржавому люку и забарабанил по металлической изъеденной поверхности.

– Кто там? – поинтересовались изнутри по общей связи.

– Экскурсия.

– Заходите.

Люк уполз в сторону, и ребята поодиночке просочились в полутёмный шлюз. Последним влетел учитель.

Зашипел воздух. Через несколько минут динамик доброжелательно сообщил:
– Давление выровняли, заходите.

– Здравствуйте, мальчики, – тётя в оранжевом комбинезоне, улыбаясь, встретила ребят у выхода из шлюзового отсека.

– Здравствуйте, тётя в оранжевом комбинезоне, – нестройным хором отозвались школьники.

Учитель сердечно пожал тёте руку.

После этого мальчики отправились на экскурсию. Они прошли сперва в рубку и там поглазели на разноцветные огни на пультах. Всем разрешили нажать одну кнопку. Тётя объяснила, что этой кнопкой включается вентиляция в бассейне.

После их отвели в машинное отделение. Здесь на тётю сперва накричал механик, но потом, заметив экскурсию, ругаться перестал, а принялся улыбаться и рассказывать про глюонный двигатель. Никто ничего не понял, зато Волушкин испачкался в машинном масле, так что все были очень довольны.

Наконец, их отвели в столовую и накормили селёдочным супом. Там же, в столовой, тётя прочитала лекцию о космических первопроходцах.

Пришла пора покидать станцию. Пятиклассники переоделись в скафандры, сказали спасибо и собрались выходить наружу, но тут сломался учитель. Сперва он громко сказал «Ой», потом перекосился набок и застыл в таком положении. В области шеи у него потрескивало.

Мальчики поначалу растерялись, а потом обрадовались. Волушкин забрался на учителя и сел ему на шею, болтая ногами. Остальные прыгали вокруг.

На шум прибежала тётя в оранжевом комбинезоне. Она пожурила мальчиков, согнала Волушкина на пол и принялась чинить учителя. Вначале у неё получалось хорошо, а потом стало получаться плохо, потому что из глаз учителя посыпались искры, и он заплакал прозрачными, с резким запахом клубники, каплями. Тётя немножко рассердилась на Волушкина, на учителя и на всех остальных, потому что они в полурасстегнутых скафандрах скакали по шлюзовому отсеку так, что станция стала раскачиваться в пространстве и даже немножко сошла с орбиты. Так сказала тётя.

И она, наверное, не очень преувеличила, потому что на всей станции погас свет. Правда, через минуту он снова включился, но всё равно все очень развеселились, а Волушкин даже успел напугать тётю, прыгнув ей сзади на спину. Тётя шлепнула Волушкина по задней части скафандра. Он в ответ надулся, но быстро оттаял: тётя погладила его по рыжей макушке и назвала лисёнком. Все обрадовались и сказали, что если он лисёнок, то они зайцы, и пусть он их сейчас же ловит, а не то он будет кошкин хвост.

– Мерзни, мерзни, волчий хвост, – сказала на это тётя, глядя на сломанного учителя, и ушла за помощью.

Пока она ходила, Волушкин подговорил всех сходить в бассейн. И они пошли, волоча за собой снятые скафандры.

Воды в бассейне было мало. Волушкин первым спрыгнул в заполненный едва ли на четверть кафельный прямоугольник, поднял руками волны. Остальные не успели даже раздеться: прибежал командир станции, с ним бородатый дядя и давешняя тётя в оранжевом комбинезоне. Они принялись наперебой кричать, что таким скверным мальчишкам нельзя бывать в космосе, а нужно сидеть дома и выращивать кромтофель. Потом командир ушёл, а бородатый и тётя вытащили Волушкина из бассейна, ухватив его за руки. Тётя вытерла его мохнатым полотенцем и опять назвала лисёнком, а бородатый посмотрел на тётю странно и пробурчал что-то про материнский инстинкт.

Потом их отвели обратно в шлюз. Тут уже хлопотали возле учителя два техника, обвешанные приборами. Учитель подавал признаки жизни: дёргал правой рукой и тихонько булькал.

– Старую технику в космос выпускают, – сердито сказал один техник. – Хорошо, не в открытом пространстве сломался, старая развалина.

– Он хороший, – заступился за учителя Волушкин. – Только не улыбается никогда, когда его делали, ещё не было программы улыбательной.

Наконец, учитель ожил. Сделал замечание Волушкину за плохое поведение и полез в скафандр.

– Ну, пока, лисёнок, – сказала тетя в оранжевом комбинезоне Волушкину. – Прилетай ещё.

Она улыбнулась и потрепала мальчишку по рыжей макушке. Волушкин вскинул на неё глаза, улыбнулся в ответ щербатой улыбкой и пообещал:
– Обязательно прилечу.

Через пять минут мальчики вылетели из люка и направились к звездоходу. Тётя стояла у монитора внешнего обзора. Когда одна из удаляющихся фигурок повернулась к станции и взмахнула рукой, разбрызгивая колючие отражения от маски скафандра, тётя улыбнулась и прошептала:
– До встречи, лисёнок…

Она стояла и смотрела им вслед, пока они не растаяли среди серебряных звёзд. Потом она повернулась и, улыбаясь, пошла в каюту. Настроение у неё было замечательное. Просто замечательное!