Лгунишка Пиф

Никольская Анна — Лгунишка Пиф

С утра Пиф был в приподнятом настроении. Вчера с хозяйкой переехал в новую квартиру, и сегодня предстояло познакомиться с хвостатыми соседями. Пока спускался с третьего этажа, услыхал во дворе зычный лай и тоненько завизжал от волнения. Мячиком скатился вниз и пулей выскочил во двор. Но при виде потенциальных приятелей пыл в Пифе угас.

По дворовой площадке чинно расхаживали три мастодонта – доберман, шарпей и немецкая овчарка. Точно мамонты, паслись они мирно средь зелёной травы, их пастухи – трое мужчин средних лет – стояли чуть поодаль, курили. Пиф ощутил себя букашкой: все трое были слишком великолепны, слишком мощны и величественны. Ему захотелось домой.

– Не робей, Пифка, – ласково подбодрила хозяйка.

Как водится, собачники сразу приняли новенькую, стали знакомиться. Про псов сказать такое было нельзя: почуяв незнакомца, впились в него тремя парами мрачных гляделок.

– Здравствуйте, – предательски дрожащим лаем приветствовал собак Пиф, поджав хвостик.

Троица вежливость проигнорировала и, точно змей Горыныч, склонив к земле буйны головы, медленно наступала на новичка. Впереди – доберман; шарпей и овчарка держались чуть сзади, по бокам, образуя «немецкую свинью». Пиф закрыл глаза, решив принять смерть стоически, и, издав прощальный визг, упал лапами кверху. «Только бы не кусались».

– Не бойтесь, они не тронут, пускай знакомятся!

Действительно, шли секунды, но его никто не трогал. С опаской Пиф приоткрыл один глаз и увидел три мокрых носа.

– Пахнет терьером.

– Вы совершенно правы, – позволил себе вставить Пиф и тоже засопел носиком.

– Как тебя зовут? – хрипло пробасил шарпей. Он был молод, но уже меланхоличен.

– Пиф! – тот встал на задние лапки.

– Во дает! – изумился шарпей. – Ты недавно переехал? – вопросительно поднял он складки на лбу. Пёс оказался не столь мрачным изнутри, каким казался снаружи.

– Вчера. Мы в другом городе жили – мотаемся туда-сюда, – затараторил Пиф, осмелев.

– Будем знакомы, – улыбнулся шарпей, оскалив белоснежные клыки. – Я – Баффи, это – Тайсон – кивнул на добермана. – А это – Кора.

– Привет! – гавкнула немецкая овчарка, и в ушах Пифа зазвенело. – Добро пожаловать!

– Что-то не пойму, – вмешался в разговор Тайсон, глядя на новенького неласково. – Ты кто такой? На болонку не похож, да и не пудель тоже…

– Точно не знаю, – переминался Пиф с лапы на лапу, – хозяйка говорила, я дорого стою, ведь я королевских кровей!

– Как, бишь, тебя зовут? Пук? – съехидничал Тайсон.

– Пиф!

– Не важно. Слыхали? – обернулся доберман к приятелям. – Король объявился, а мы и не ждали! Здрасьте, ваше величество, – он сделал что-то наподобие книксена.

– Перестань паясничать, Тайсон, – мягко перебила Кора. – Быть может, Пиф и вправду необыкновенный. Откуда нам знать? Посмотри, какой симпатичный пёсик! Не обижай его.

От добрых слов Пифу стало приятно, он снова поднялся на задние лапки и немного покрутился вокруг своей оси. На сей раз складки Баффи поползли на затылок.

– Хватит выпендриваться! – с ноткой отвращения остановил его Тайсон. – Даже если он необыкновенный, мне дела нет! Настоящий пёс должен быть не симпатичным, а храбрым, сильным и преданным!

– Правда, – поддакнул Баффи. – Не обижайся, Пиф, он только с виду такой свирепый. Тайсон – герой! Прошлой весной хозяина спас. Тот купаться пошёл, а вода – холодная. Заплыл далеко, ноги судорогой свело, тонуть начал. Тайсон его чуть живого на берег вытащил!

– Ух, ты! – восхитился Пиф. – А вот у меня был случай…

– Ладно тебе, – смутился Тайсон. – Ты тоже молодец! Вспомни, как зимой дочку хозяина от хулиганов спас! Думали, раз медлительный, как улитка, и в складочку, как юбка, так издеваться можно. Стали к девочке приставать, но Баффи показал, почем фунт лиха!

– Какой Вы смелый! – Пиф с уважением смотрел на Баффи. – А вот я однажды…

– Кора тоже молодчина, – заговорил глухо шарпей, обращая на Пифа не больше внимания, чем на зыбь на воде. – Она с хозяином на границе служила, не одного нарушителя выследила. Даже медали есть!

– Да что мы всё о себе, – прервала его панегирик Кора. – Пифу, наверное, тоже есть что рассказать?

– Как раз один случай вспомнил, – заговорил Пиф, радостный, что ему дали слово.

– Что он может рассказать! – опять перебил Тайсон. – Гляньте – типичный представитель собаки домашней избалованной!

– Да что ж такое! – рассердилась Кора. – Дайте Пифу высказаться!

– Ладно, валяй, Пук, – неохотно разрешил Тайсон.

– Так вот, – в третий раз начал Пиф, – в прошлом году на хозяйку чудовище напало. Страшное! Огромное, как, как… – он заозирался в поисках подходящего сравнения, – как машина! – махнул лапой на припаркованный у подъезда джип. – Нет, как три машины! – немного подумав, уточнил и для большей достоверности выпучил глаза.

– Во даёт! – усмехнулся Баффи.

– Оно на дыбы встало и чуть хозяйку не раздавило! А у меня даже страха в тот момент не было. Бросился на чудовище, залаял громко-громко, оно испугалось и ушло!

– Где такие чудовища водятся? – издевательски поинтересовался Тайсон.

– У хозяйки на работе. Она меня всё время с собой берёт, чтобы защищал, – Пиф безмятежно почесал за ухом.

– Часто защищать приходится? – осведомился Баффи.

– Постоянно! Раз в неделю, как минимум.

– Потрясающе! Какой же ты милый, сладкоречивый пёсик! Прямо герой исторического романа! – восхитился Тайсон и деланно закатил глаза. – Может, и летать умеешь?

– Нет, чего не умею – того не умею.

– Жаль…

– Ты и вправду герой! – поразился Баффи. – К тому же скромник и местная достопримечательность, – подмигнул Коре.

Та молчала, внимательно глядя на Пифа.

– Можно у вас автограф попросить? – продолжая издеваться, Тайсон отвесил учтивый поклон.

– Что вы! – Пифу сделалось неловко. – Вовсе я не герой, хотя мною многие восхищаются. В прошлую пятницу я хозяйку из огня вытащил.

– Из огня?! – поразился Тайсон. – Вы только подумайте!

– Смотрю: горит – и руки, и ноги, и голова! – с увлечением стал рассказывать Пиф. – А я сам боюсь, думаю: что делать? Стал лаять, прыгать – пытался огонь сбить. На лай люди сбежались и пожар потушили. Потом ещё долго радовались, в ладоши хлопали.

– А что хозяйка? – с тревогой осведомился Баффи.

– Ничего! – без запинки ответил Пиф. – Я вовремя подоспел.

– А может, Пиф – это не настоящее Ваше имя, а боевой псевдоним? – еле сдерживаясь от смеха, поинтересовался Баффи. – Может, Вас на самом деле зовут Наполеон или, на худой конец, Бонапарт?

– Нет, в паспорте я записан как Белый Пиф Серое Ухо, но друзья зовут меня просто Пиф, – фатовски ответил тот и расправил усы.

– Хватит! – рявкнул вдруг Тайсон. – Не знаю как вы, а меня от вранья тошнит!

– Да-а, – протянул Баффи, – здорово ты по ушам ездить умеешь! Только военного оркестра и фейерверка не хватает.

– По ушам не умею, – не понял иронии Пиф. – А вот на велосипеде могу!

Кора издала нечто, настолько напоминающее презрительное фырканье, насколько допускается хорошим тоном:
– Я такого лгунишки в жизни не встречала!

– Вы мне не верите? – сделав бровки домиком, искренне поразился Пиф.

– Мои мрачные предположения получили блестящее подтверждение, – с серьёзным видом заявил Баффи. – Произошла ошибка, он – лгунишка, но не герой. Для героя у него слишком слезливая мордочка, не находите? – не выдержав, он прыснул.

– Ты за дураков нас держишь! Мы – уважаемые, заслуженные собаки – к нему со всей душой, а он?! – разгорячился Тайсон. – Я тебя на мелкие кусочки разорву!!

– Я не обманываю! Правду говорю, всё как было! Думал, интересно будет, – оправдывался Пиф, виновато прижав к голове ушки.

– Убирайся подобру-поздорову! – перестав смеяться, тихо зарычал Баффи.

Пиф застыл, словно маленький гранитный утёсик. Он с надеждой посмотрел на Кору – глаза овчарки обдали холодом.

– Лгунишка! Обманщик! Думает: умнее всех! – не мог успокоиться Тайсон, порываясь броситься на перепуганного Пифа. Кора и Баффи еле его сдерживали.

– Тайсон, фу! Ко мне!

– Твоё счастье… Ничего, в другой раз тебе устрою! – рявкнул ущемленный в достоинстве Тайсон и потрусил к хозяину.

– Мы пойдем, пожалуй, – беспокойно засобиралась домой хозяйка Пифа.

– Вы простите, что так вышло. Первый раз такое, он вообще-то пёс смирный, – оправдывался хозяин Тайсона.

– Ничего, – улыбнулась та. – Обязательно приходите в пятницу, буду ждать, – попрощалась она с собачниками и направилась к подъезду. – Пойдём, Пифушка.

Пиф грустно глянул на несостоявшихся друзей. Те стояли каждый рядом со своим хозяином и смотрели с презрением – гордые, они не терпели лжи. Пиф вздохнул и, понурив голову, поплёлся прочь.

– Молодец девчонка! – заговорил пожилой хозяин овчарки, когда новые знакомые скрылись в подъезде. – В двадцать пять лет – заслуженная артистка.

Собаки недоуменно переглянулись.

– Теперь ясно, с кого этот Пиф пример берёт. Хозяйка такая же вруша! – фыркнул Тайсон.

– Думаю, где я её раньше видел? – продолжал Корин хозяин. – Потом, когда она про цирк заговорила, вспомнил: на афише! Она там среди слонов горящими булавами жонглирует.

– И пёс у неё умница! – согласился с товарищем хозяин шарпея. – Со слонами выступает и даже на велосипеде ездит! Любопытно посмотреть…

– В пятницу всей семьей в цирк пойдём, – заявил хозяин добермана. – Понял, Тайсон, кто у тебя теперь соседи? – строго обратился он к виновато прячущему морду псу. – Настоящие артисты! А артистов обижать нельзя.