Главы из книги «Отцовская дача»
Мезинов Леонид — Главы из книги «Отцовская дача»
Художник: Киселева Лилия
Берёза
Кажется, их было несколько, берёзок, так никогда и не ставших берёзами. И лишь одна дожила до глубокой берёзовой старости. Каким-то неведомым образом отделилась она от других и встала посреди поляны, прямо напротив дома.
И тогда-то из дома, обтирая на ходу руки, вышла молодая женщина в лёгком крепдешиновом платье. За ней следовал мужчина в нижней рубашке и галифе на подтяжках.
Мама встала спиной к берёзке, опустила руки по швам и улыбнулась. А отец прицелился в них фотоаппаратом.
Так была спасена молодая берёзка. Потом отцовский денщик поставил под неё скамью с удобной, скошенной книзу спинкой. Под берёзой стали фотографироваться – вместе, по двое, в одиночку. А на месте сестёр берёзы разбили клубничные грядки и посадили вишни.
Берёза росла и старилась на наших фотографиях. То пышно зеленела, то потихоньку желтела… Но она ещё была, когда развалилась на части ветхая скамейка, о мягкую спинку которой она деликатно опиралась все эти годы Оставшуюся в одиночестве «вечную» берёзу валили в два приема: начали вечером, а закончили утром.
Рубщики в сумерках ушли, а я, одолеваемый любопытством – как теперь всё будет без берёзы? – потихоньку выбрался из дома.
Уже свечерело. Земля была холодна, а небеса прозрачны.
В их левом верхнем углу я увидел знакомый силуэт. Берёза стояла… А тут ещё набежал ветерок, и берёзовые листья, как ни в чём не бывало, зашептали, заговорили…
Не веря в то, что произошло, я стал трогать ветви и ствол стоящей ещё берёзы.
Впадина оказалась глубокой, глубже, чем я предполагал.
«Такая не зарастёт», – подумал я и побежал обратно к дому.
И только в постели, вспомнив, как беззаботно шелестело над головой подрубленное дерево, заплакал – тихо, горестно, уже ни на что не надеясь.
Воронка
…Не где-нибудь там, за тридевять земель, на полях сражений. Здесь, у нас, в Кучино. В лесу.
Ни речки, ни прудика в нашем лесу. Зато какая воронка с лягушками!
Колеблется между берёзок зеленоватая, непроницаемая муть.
Покатый бережок выскальзывает из-под пяток.
Сладковатый запах воды и коровьих лепёшек дурманит голову.
«Лешевой купальней» называют нашу воронку окрестные старухи.
– Смотрите, утопнете!
– Не утопнем!
С разбегу, с разлету, прямо с чавкающей кромки – бултых! Голые, как лягушата, обживаем бомбовую воронку.
Майка
Майка – чистопородная немецкая овчарка. Но у себя в Германии она была обыкновенной бродяжкой.
Я хорошо представляю себе, как отец подобрал её на улице. Он шёл или ехал по оккупированному городу, между разрушенными домами, среди молчаливых усталых людей. А навстречу еле тащился одинокий щенок. И отец нагнулся и подобрал брошенную овчарочку.
Вот так, в мае 1945 года, у нас в доме появилась собака Майка. Добрая, сильная, весёлая немецкая овчарка.
