Мошковская Эмма
Л-С
Мошковская Эмма
Бывают такие певчие птички, которым все нипочем. Холодно, а она чирикает. Дождь, мерзкая погода, а она знай чирикает. Ее посади в клетку, она и там беззаботно чирикает. Что и как она чирикает, безразлично. Главное, чирикать, чирикать и чирикать.
Со стороны Эмма Мошковская могла показаться такой певчей птичкой. Тем более что по профессии она и была певицей. Да и стихи ее, казалось, лились на бумагу слово за словом, строка за строкой сами собой. Эмма писала много и, на первый взгляд, легко. На самом деле и жизнь у нее была не сладкой, и уж беззаботной певчей птичкой никак ее не назовешь. Просто все стихи Мошковской, даже не совсем удачные, всегда были настоящей поэзией, которую вдыхаешь, как воздух.
Есть такой писательский дом творчества «Малеевка» в Рузе под Москвой. Там вдоль дубовых аллей по засыпанным желудями дорожкам много лет тому назад мы частенько прогуливались с Эммой. Она, еще сравнительно молодая, тогда уже была очень больна. И мы как раз говорили о «птичках». Эмма жаловалась, что ей трудно писать что-то новое, мешает болезнь. И она просто-напросто пытается дописать недоконченные строчки брошенных стихотворений. Ведь она, эта певчая птичка, не могла не петь! И тогда я на ходу, ей в утешение, стал выдумывать теорию о том, что каждому отпущено столько, сколько отпущено. И всю жизнь мы выпускаем этих дарованных нам «птичек» на волю.
Счастье, если она успела выпустить их всех до одной. Она смеялась над моей доморощенной теорией, и мне казалось, что удалось отвлечь ее от мрачных мыслей. Но вдруг Эмма сказала:
– Завтра уезжаю.
А ведь оставался еще месяц ее житья здесь! И вот наутро приехала машина. Грустная Эмма Мошковская в большом берете, который был так ей к лицу, стала прощаться. Мы, несколько ее друзей, вываливших на ступеньки дома, старались веселить ее, как могли. Но шутки получались печальными и неудачными, словно все что-то предчувствовали. И тогда Эмма своим мелодичным голосом произнесла:
Что вы смеетесь?
Что вы смеетесь?
Ведь я уезжаю,
А ВЫ остаетесь!
И тут же, изменив интонацию, закончила то последнее стихотворение, которое я от нее услышал:
– Что мы смеемся?
Что мы смеемся?
Ведь ТЫ уезжаешь,
А мы остаемся…
И верно. Мы остались, а ее вскоре не стало.
Леонид Яхнин
Публикации:
Хороший вечер; Глаза и ноги (#9 2004)
Хороший вечер; Мой замечательный нос (#7 2003)
Жук в кармане; Денек уходит в ночку;Уши; Паутина-золотина; Ночные стихи (#9 2002)
Подхвати меня, клен, рукой (#8 2002)
Жил на свете один человечек; Я был на счастливом острове (#7 2001)
