ДОМАШНИЕ (три истории из цикла)
Вайнер Борис — ДОМАШНИЕ (три истории из цикла)
Рубрика: Письмо читателю
Привет!
Хочу рассказать тебе маленькую историю. Она про меня и немного про кино.
Хотя вообще-то я пишу книжки, придумываю сказки для кукольного театра, сочиняю и пою песни для ребят и для взрослых, а вот как раз кино пока всерьёз не занимался.
Зато один мой друг – самый настоящий киносценарист. Однажды при встрече со мной он сделал таинственное лицо и сказал:
– Мне тут попался старый документальный фильм, про Аркадия Райкина… Ты его смотрел?
Что такое в моем детстве был артист Аркадий Райкин – тема отдельная.
Мальчишкой я больше всего любил смеяться и смешить друзей. А потому с упоением распевал в концертах тогдашний детский хит «Жил в городе Тамбове весёлый счетовод», играл в школьном спектакле Ходжу Насреддина и классу к шестому прочитал все юмористические книжки, какие только смог найти, – и «Троих в лодке, не считая собаки», и «Двенадцать стульев», и «Бравого солдата Швейка», и даже «Путешествие пана Броучека в ХV столетие» Сватоплука Чеха. Но главной моей любовью был Аркадий Райкин. Выше не было никого. Аркадий Райкин и Чарли Чаплин – они парили в небе рядом, как два ангела смеха. Однажды я даже написал ему письмо, но не получил ответного.
– Конечно, смотрел, – сказал я. – И что?
– Помнишь эпизод, где Райкин сидит за журнальным столиком с грудой писем?
– Кажется, да.
– Там наверху – ТВОЁ письмо! Точно! Имя, фамилия, обратный адрес! Мы специально кадр останавливали!..
Целый день я чувствовал себя кинозвездой.
К тому же получается, что я всё-таки дождался ответа от Аркадия Райкина! Для меня это очень важно. Это вроде невидимой эстафетной палочки. Талантливый артист (и музыкант, и писатель, и художник) всегда передаёт другим множество таких палочек. В том числе и людям, с которыми совсем не знаком. Такая уж у него особенная профессия.
Борис Вайнер
Шур Шурыч
Шур Шурыч всегда всем недоволен.
– Дома им не сидится!..
Вчера у Алёны были гости.
– Вон сколько мусору нанесли!.. А я убирай!
Он ходит по углам и подбирает фантики, обломки печенья, пуговицы, резинки для волос, ленточки, лоскутки, засохшие листики, клочки кошачьей шерсти, отставшие от ботинок сухие кусочки земли и много чего ещё, не говоря уже о пыли. Он залезает под стол и под тахту, возится на шкафу и за шкафом, роется под вешалкой, копошится между стеной и холодильником, карабкается на книжные полки.
– Да когда ж это кончится! – говорит он. – А ведь вчера всё блестело!
Вчера он говорил то же самое. И позавчера. И неделю назад.
Иногда он обнаруживает что-нибудь особенно возмутительное.
– Что это?! – восклицает он, потрясая трофеем. Хотя прекрасно видит, что это не кремовое пирожное и не птичка колибри, а шарик для пинг-понга. Но ему важно высказаться.
– Почему ЭТО на полу? – продолжает он. – ЭТОМУ место в коробке! ЭТИМ можно подавиться! ЭТО можно раздавить, и потом точно придётся выкинуть!
С ним никто не спорит, потому что Шур Шурыч всегда прав.
Жвачку он ненавидит.
Он топчется вокруг неё битый час, пытаясь отодрать от стула или спинки кровати. Обычно сил у него не хватает, и Алёне приходится помогать.
– Ох попадись мне тот, кто её выдумал! – пыхтит он.
Вряд ли Тот-Кто-Выдумал или хотя бы Тот-Кто-Прилепил ему попадутся. А интересно было бы посмотреть.
Однажды на кухне, в углу под буфетом, он поймал Мышь.
Мышь была тёплая и шевелилась, и Шур Шурыч растерялся. Он никак не мог определить, должен ли он иметь с ней дело. Тут Мышь пискнула, и Шур Шурыч решил, что не должен. Тогда он смущённо кашлянул и отпустил ЭТО. И потом долго мучился сомнениями.
С пылесосами такое тоже бывает.
Мотя
Холодильник Мотя бегает за Юлькой по квартире и канючит:
– Я полный! Полный я!.. Ну возьми чего-нибудь! Съешь кусочек!
– Отвяжись! – отвечает Юлька. – Я сама полная! Восемь кило лишних! Весь класс на физкультуре смеётся!..
Мотя переключается на Женьку:
– Жень! Ну хоть ты выручи! Варенья хочешь?
– Да-а, варенья! – говорит Женька. – Я вон позавчера съел баночку, пока никого не было, так потом живот болел!..
– А ты только ложечку!
– Знаем мы твою ложечку! В тот раз уговорил, а вышло до дна! Вон Томке предложи.
Томка с пустышкой во рту спит в коляске. Мотя на всякий случай заглядывает туда, а потом уныло брёдёт на кухню.
Оживляется он только вечером, когда приходят взрослые.
– Марина Львовна, дорогая, – мурлычет он. – У меня, между прочим, на средней полке – ваши любимые шанежки. Домашние!.. А на нижней!.. Андрей Сергеич! На нижней – шашлык!.. А, генацвале?
Родители переглядываются и качают головой.
– У нас диета, – виновато говорят они. – И мы ещё минералки по пути дёрнули, червячка заморить.
– Червячка! Вы раньше меня уморите!.. – Мотя шлёпает к бабушке. – Варвара Петровна! На вас последняя надежда! Холодец в морозилке! Свежий!
Бабушка вздыхает:
– А печень?
– Есть печень! – радостно вздрагивает Мотя. – Жареная!
– Моя печень! – говорит бабушка. – Она этого не перенесёт!
Мотя снова ковыляет на кухню и забивается в свой угол: «Ничего, ничего! Ночью поглядим, какая такая у вас диета. Небось, до утра ко мне бегать будете!..»
БРОНЯ
– Вот возьму и не откроюсь! – говорит Бр?ня.
Броня – это дверь. Ударяйте Броню правильно – на первый слог.
– Почему это ты не откроешься?
– Потому. Кто меня ногами пинал?
– Когда это? – возмущается Пашка.
– Вчера.
– Я не пинал. Я ботинки стряхивал.
– Ага!
– А что мне – мокрый песок домой заносить?
– Это твоё дело. Стряхивай на лестнице.
– Ты же всё равно из нержавейки!
– А это моё дело.
Пашка пытается повернуть в замке ключ. Ключ не слушается.
– Бронь, ты чего – серьёзно?
– А что у тебя с ключами?
– Что у меня с ключами?
– Это я спрашиваю: что? Ты чем вчера открывал?
– Ключом.
– Каким?
– Ну, от подвала. Перепутал.
– Ага! Ты путаешь, а я виновата.
– Ну извини.
– Бабуля потом полчаса с замком возилась.
– Я же сказал – извини. Слушай, мне вообще-то уроки делать надо!
– Надо же, вспомнил. Есть, что ли, хочешь?.. А живопись видел?
– Какую ещё живопись?..
На стене напротив Брони нарисовано сердце со стрелой и написано: «Паша плюс Катя получится…».
Пашка краснеет.
– Это не я. Я сотру.
– Ещё бы ты тут упражнялся! А что за Катя?
– Из параллельного…
– Это рыженькая такая, на день рожденья приходила?
– Ну.
– Симпатичная.
– Ну, – Пашка грустнеет на глазах. – Только она со Славиком ходит. Из «Б» класса.
– Да-а?.. – говорит Броня. – Погоди-ка. А фонарь под глазом у тебя случайно не из «Б» класса?
Улыбка у Пашки получается кривая.
– Ну, допустим… А что?
Наступает тишина. Затем ключ в замке поворачивается сам собой.
– Ладно уж. Заходи, горе моё.
