Из книги «Вафельное сердце» Марии Парр
Дробот Ольга — Из книги «Вафельное сердце» Марии Парр
Рубрика: Перевод
«Вафельное сердце» – первая книга молодой норвежской писательницы Марии Парр, получила в Нидерландах премию «Серебряный грифель». Это забавный, увлекательный и нежный рассказ о жизни двух маленьких жителей бухты Щепки-Матильды – девятилетнего Трилле, от лица которого ведётся повествование, и его одноклассницы и соседки Лены.
Возьмём папу в хорошие руки
…Проект – обычно строительство чего-нибудь большого и трудного. Что строить, всегда решает мама. В этом году ей захотелось, чтобы вокруг площадки перед домом была каменная стенка. Лена ужасно обрадовалась. Она очень любит балансировать на чём-нибудь.
– Стенка должна быть высокая и узкая, – распорядилась она.
Папа крякнул. Он стоял и разбирал камни. Он почему-то не любит проектов. Летом ему больше нравится пить кофе на лужайке. Мы совсем недолго постояли, глядя, как он кладёт стенку, но папа попросил нас отойти далеко-далеко и играть там.
– А у тебя папы нет? – спросил я быстро-быстро, одним выдохом, когда мы промчались через наш сад и прибежали в Ленин, к Лениной каменной стене.
– Есть, конечно, – ответила Лена.
Она вытянула руки в стороны и шла по стенке задом наперёд. Я смотрел на её старенькие разбитые кроссовки, они уходили всё дальше и дальше.
– А где он?
Этого Лена не знала. Он сбежал ещё до её рождения.
– Сбежал? – переспросил я в ужасе.
– Ты что, плохо слышишь?
Лена смотрела на меня сердито.
– А кстати говоря – для чего человеку вообще папа?
Я не нашёлся, что ответить. И правда, какая от пап польза?
– Они могут что-нибудь построить. Стенку, например.
Стенка у Лены уже есть.
– Ещё они могут… ну…
Я никогда раньше не задумывался, для чего нужны папы. В поисках какой-нибудь идеи я привстал на цыпочки и заглянул за изгородь. Папа с очень красным лицом костерил на чём свет дурацкий проект. Сходу и не сообразишь, на что он мне.
– Папы – они едят варёную капусту, – сказал я наконец.
И я, и Лена ненавидим варёную капусту. Она на вкус как водоросли. Но, к несчастью, у нас в Щепки-Матильды огромное капустное поле. Поэтому и моя мама, и Ленина стоят на том, что капусту надо есть обязательно, это очень полезно. А папа ничего такого не говорит. Он доедает за мной капусту. Надо только перекинуть зелёные тряпки к нему на тарелку, когда мама отвернётся.
Насколько я понял, Лену моё сообщение, что папы едят капусту, заинтересовало. Со стены ей было отлично видно моего папу, занятого проектом. Лена поджала одну ногу и долго его рассматривала.
– Хм, – сказала она в конце концов и спрыгнула на землю.
Попозже днём мы пошли в магазин, чтобы купить всё, что забыл купить Магнус . В магазине работает Ленина мама. Когда мы пришли, она пересчитывала товар.
– Привет! – сказала она.
– Привет! – ответил я.
А Лена только рукой помахала.
Выйдя из магазина, мы стали читать объявления на двери. Мы так всегда делаем. Сегодня кто-то повесил большущее объявление. Мы наклонились поближе.
«В хорошие руки возьмём щенка.
Можно беспородного.
Обязательное условие: должен быть чистоплотным».
Лена перечитала бумажку несколько раз.
– Ты хочешь собаку? – спросил я.
– Нет, папу.
Магнус как-то рассказывал нам с Леной про объявления о знакомствах. Если человеку нужен жених или невеста, он публикует в газете такое объявление. Оказывается, Лена думала об этом в связи с папой, нельзя ли дать про него объявление. Но с газетами что плохо – никогда не знаешь, кто их читает. И можно нарваться на кого угодно – на бандита или даже на директора школы. Конечно, повесить объявление на нашем магазине, где мы знаем всех покупателей, гораздо безопаснее.
– Трилле, пиши ты, у тебя красивый почерк, – сказала Лена, выходя из магазина с бумагой и ручкой.
Одна косичка у неё расплелась, но в остальном вид был очень боевой и решительный.
Мне её затея представлялась сомнительной.
– Что писать? – спросил я.
Лена легла на деревянный столик рядом с магазином и стала думать. Она думала так сильно, что даже мне было слышно.
– Пиши, – скомандовала она. – «В хорошие руки возьмём папу».
Я вздохнул.
– Лена, ты думаешь…
– Пиши!
Я пожал плечами и написал.
Потом Лена замолчала, для её непоседливости – очень надолго. Наконец она прокашлялась и продиктовала громко и четко: «Обязательное условие: должен быть хорошим и любить варёную капусту, но возможны варианты, если только он хороший и может доесть варёную капусту».
Я нахмурился. Очень странное объявление.
– Лена, ты уверена, что надо писать про капусту?
Нет, этого Лена не знала. Главное, чтобы был хороший.
В конце концов, получилось такое объявление:
«В хорошие руки возьмём папу.
Обязательное условие: должен быть очень хорошим.
И любить детей».
На самом верху она написала свое имя и телефон, а потом мы приклеили наше объявление прямо под объявлением про щенка.
– Ты сошла с ума! – сказал я Лене.
– Вовсе нет, просто я хочу ускорить события, – ответила Лена.
И это ей удалось. Не прошло и получаса с тех пор, как мы вернулись к Лене домой, как зазвонил телефон. Мне кажется, Лена как-то не успела спокойно подумать над тем, что мы затеяли. А теперь поняла. Телефон звонил и звонил.
– Брать не будешь? – прошептал я наконец.
Она встала и через силу подняла трубку.
– Алло?
Голос у Лены был тоньше нитки. Я прижался ухом к трубке с другой стороны.
– Приветик. Меня зовут Вера Юхансен. Это ты повесила объявление на магазине?
Лена вытаращила на меня глаза, прокашлялась и сказала:
– Да…
– Отлично! Тогда у меня есть интересный вариант. Он еще шалопай, конечно, но представляешь, он уже две недели ни разу не писал в доме!
Челюсть у Лены отвалилась приблизительно до пупка.
– Он писает на улице? – спросила она в ужасе.
– Представляешь, какой молодец!
Вера Юхансен была страшно этим горда. Совсем сумасшедшая. Папа, который не может писать дома!
Лена изменилась в лице. Но потом решила, что надо всё-таки держать себя в руках. Прокашлялась и спросила очень светски, ест ли он варёную капусту.
На том конце трубки стало тихо.
– Нет, капусты я ему не давала. А твоя мама дома? Её ведь это тоже касается, да?
Лена осела на пол.
Напоследок Вера Юхансен сказала, что заедет в пять с ним вместе. Когда увидишь своими глазами, легче решать.
Положив трубку, Лена долго сидела и смотрела перед собой.
– Трилле, твой папа писает на улице?
– Очень редко.
Лена легла на живот и стала биться головой о пол.
– Ой-ой-ой, что скажет мама?
Это мы узнали быстро, потому что тут же с шумом распахнулась дверь, и в дом влетела Ленина мама с пунцовыми щеками и объявлением в руке. Они вообще очень с Леной похожи.
– Лена Лид! Что это такое?
Лена молчала, распластавшись на полу.
– Отвечай! Ты с ума сошла?
Я понял, что Лена забыла ответ.
– Она хотела ускорить события, – подсказал я.
Мама Лены, к счастью, привыкла быть мамой Лены, поэтому такие происшествия не выбивают её из колеи. Я посмотрел на неё и подумал, что наверняка многие хотят на ней жениться. У неё серьга серебряная в носу.
– Я никогда больше не буду так делать, – сказала Лена снизу.
Мама села рядом с ней. У них это в доме запросто, сидеть на полу.
– Хорошо ещё, я сорвала бумажку прежде, чем кто-нибудь её прочитал, – со смехом сказала мама Лены.
Я понял, что снова должен вмешаться.
– Вера Юхансен привезёт нам одного в пять часов.
Мама Лены звонила Вере Юхансен семнадцать раз. Трубку никто не брал. А время шло. Без пятнадцати пять мы все трое сели за стол и стали ждать. Минутная стрелка подбиралась к двенадцати, деление за делением.
– Вы меня разыгрываете, – сказала мама Лены.
И тут позвонили в дверь.
На пороге стояла Вера Юхансен: улыбка, красная рубашка, голова наклонена к плечу. Мы стали заглядывать ей за спину. Папы никто из нас не заметил, но как знать – может, писает за углом.
– Здравствуйте, – сказала мама Лены.
– Здравствуйте, здравствуйте! – загремела Вера Юхансен. – Ну что, ждёте не дождётесь посмотреть, кого я вам привезла?
Мама Лены попробовала улыбнуться. Не вышло.
– Мы пе-ре-ду-ма-ли! – закричала Лена.
Но эта Вера Юхансен уже сбежала с крыльца и неслась к своей машине. Есть такие дамы, которых невозможно остановить.
Но и Лену унять нельзя. Она выскочила на лестницу и побежала к машине, обгоняя Веру Юхансен.
– Он нам не нужен! Мы хотим, чтоб он писал в доме!
И когда она это прокричала, мы услышали писк из машины, и в окне показалась щенячья голова.
– Собака? – шепнула Лена.
Вера Юхансен сдвинула брови.
– А кто же ещё? Ты разве не собаку хотела?
Лена ловила ртом воздух.
– Нет. Я хотела…
– Шиншиллу! – крикнула ее мама от двери.
Щенок Веры Юхансен был гораздо симпатичнее любой шиншиллы. Лена очень хотела его оставить, но всему есть предел, сказала её мама.
Потом Ленина мама долго-долго возилась с мотоциклом, чтобы успокоиться. Мы с Леной сидели на стиральной машине и наблюдали за ней. Время от времени она просила подать ей инструмент. А в остальном было тихо.
– Лена, это ведь не просто так – взял и повесил объявление, – наконец сказала мама. – Ты хоть подумала, кто нам мог достаться?
Я перебрал в уме всех молодых людей, которые ходят в магазин.
– К тому же у нас нет места ни для какого папы, – донеслось из-под мотоцикла.
С этим Лена не согласилась. Можно ведь разобрать подвал.
– И у нас и так достаточно мужчин, – продолжали из-под мотоцикла. – Трилле, например.
Ничего глупее Лена давно не слыхала.
– Трилле не мужчина!
– А кто же я? – поинтересовался я.
– Ты сосед!
Вот оно что, подумал я. Нет бы ей сказать, что я её лучший друг.
