Каникулы Чуддинсов — перевод с англ. из Пэта Борэна

Меленевская Эвелина — Каникулы Чуддинсов — перевод с англ. из Пэта Борэна

– Папа, папа, папочка! – изо всех сил вопила Тина Чуддинс.

Только они приехали, чтобы спокойно провести недельку у моря, а Тина уже подняла шум, который наверняка перебаламутит обитателей других домиков.

– Скорей, скорей, скорей! – кричала она с лестницы. – Он на потолке, папа, ты должен убить его!

Папа Чуддинс поднялся по ступенькам, чтобы посмотреть, в чём дело.

– Успокойся, детка, – отдуваясь, сказал он. – В чём дело? Кто тут у тебя? Слон? Дракон? Удав?

– Паук! – топнула ногой Тина. – В моей комнате!

– Паук? – папа Чуддинс через плечо дочери оглядел комнату и задумчиво потёр пальцем зарастающую щетиной щёку. – Что ж, ничего не поделаешь. Вот сейчас пообедаем, а потом найдём где-нибудь динамиту, подорвём этот домик, а сами куда-нибудь переедем.

Тина смотрела на него во все глаза.

– По мне, я бы выбрал Южную Америку, – сказал папа Чуддинс. – Ты будешь Тина из Аргентины, я – Вилли из Чили, а мама – дай подумать – Консуэло из…

Но Тине надоело слушать папочкин вздор, и она затопала вниз по лестнице, чтобы пожаловаться маме.

– Я требую-требую-требую, чтобы паука убили, а не то!… – несколько минут спустя прокричала она и вылетела из дома. Что имелось в виду под «а не то», следовало из того, как она хлопнула дверью. Ясно, что ничего хорошего.

– Ну что бы тебе постараться и стать чуть посерьезней, – сказала мама Чуддинс своему мужу. – Ты ведь знаешь, как Тина боится пауков.

– Да Тина в жизни своей паука не видела, – ответил муж. – А кроме того, надо признать со всей объективностью, что он поселился здесь раньше нас.

Мама Чуддинс вздохнула.

– Воля твоя, Вильям, – сказала она. – Но ты же знаешь, какая у нас Тина, когда что-то не по ней.

*

– Ну, ты сам виноват, друг мой.

Папа Чуддинс снова был в комнате дочери. Теперь он стоял на газете, газета лежала на сиденье стула, а стул покачивался на очень пружинистом матрасе дочкиной кровати.

– Был бы ты поумнее, не лез бы в глаза, ничего бы и не случилось. А теперь, – сказал он, поднимаясь на цыпочки, – извини, дружище, выбора у меня нет.

Но когда он наклонился вперёд, чтобы накрыть крохотного паучка сложенной в чашку ладонью, произошёл целый ряд событий. Во-первых, кровать под папой Чуддинсом крякнула и затрещала. Затем стул, который стоял на кровати, опасно накренился. Потом газета, которая лежала на сиденье стула, сползла, а ноги папы Чуддинса разъехались в двух противоположных направлениях, и, не успев ахнуть, он оказался на полу, на спине, укрытый обоями, которые, падая, сорвал со стены.

– У тебя там всё в порядке? – крикнула снизу мама Чуддинс.

– Более чем, – отозвался папа, проверяя при этом, сколько на руках и ногах осталось целых пальцев.

*

– Что ж, мой восьминогий дружок, – сказал Вильям Чуддинс, снова появляясь в спальне дочери, в одной руке пылесос, из-под мышки другой воинственно выглядывает шланг пылесоса. – Пора тебе совершить маленькое путешествие, – сказал он, отодвигая кровать Тины.

На этот раз, из соображений безопасности, он прислонил шаткий стул к стене. Затем включил пылесос, поднял шланг дулом вверх и взобрался на стул.

К несчастью, всё своё внимание он обратил на ноги, тогда как шланг дерзко и самовольно отклонился в направлении лампочки, которая свисала точно по центру потолка. Раздался странный хлопок. Он поднял глаза как раз вовремя, чтобы увидеть, как сначала лампочка, а потом и провод, плохо прикреплённый к потолку, исчезают в зеве пылесоса. Не успел он отпрыгнуть, как раздался ужасающий взрыв.

– Милый, – раздался снизу встревоженный голос мамы Чуддинс, – ты вправду уверен, что у тебя всё в порядке?

– Более чем, милая, – ответствовал папа Чуддинс, лёжа на полу, все волосы дыбом.

*

– Ну ладно, пожалуй, с этим пора кончать, – сказал папа Чуддинс, стоя в дверях и озирая спальню своей дочери, в которой теперь имелись сломанный стул, сломанная кровать, ободранные обои и здоровенная дыра в центре потолка, откуда когда-то свисала лампочка. Он чиркнул спичкой, и из темноты появилась его рука, держащая свечку.

Блики света затанцевали по комнате.

– Как тебе известно… – начал он, сделал шаг, споткнулся обо что-то невидимое, покачнулся, и горящая свечка выпрыгнула из его рук.

В одну секунду задымились обрывки старых обоев.

– О, боже, – папа Чуддинс схватил в охапку чадящую кипу бумаги и кинулся в ванную, но не успел добежать до двери, как густой столб дыма разбудил пожарную сигнализацию, и тут же заработал мощный разбрызгиватель воды.

– О боже, боже, – сказал папа Чуддинс. Пожар он успешно затоптал, но вода по-прежнему лилась сверху на всё подряд.

– Вильям!

– Что?

– Ты полностью, совершенно, абсолютно уверен, что всё… – кричала мама Чуддинс из гостиной снизу, когда наверху, под ногами её мужа, мокрый пол как-то странно хрустнул, и его повело в сторону.

Не успев ойкнуть, папа Чуддинс оказался внизу, в гостиной, на диване рядом с женой, оба с ног до головы мокрые и покрыты щепками, пеплом, ножками стульев и большим количеством полураскисшей штукатурки. Прямо над собой он видел в дыру то, что ещё несколько минут назад было вполне ничего себе спальней.

– О боже, боже, боже, – сказал папа Чуддинс, потому что понятия не имел, что тут ещё сказать.

*

Было около шести, когда распахнулась входная дверь, и в гостиную вошла Тина Чуддинс.

– Привет, мамочка, привет, папочка! Я хочу попросить проще… – и тут она застыла с открытым ртом. Очень надолго.

– Что… Что здесь случилось?! – наконец выговорила она.

– Ну, – с кривой улыбкой ответствовал её отец, – я некоторым образом попал в переделку, пытаясь поймать твоего приятеля-паука.

– Ты хочешь сказать, что устроил такой разгром и даже не убил это? – возмутилась Тина.

– Не это, а его. Будь любезна, Тина, повежливей. Можешь даже называть его Спиридон.

– Спиридон!?

– Видишь ли, я решил дать ему имя, – сказал папа Чуддинс. – Спиридон Спайдер. И, кстати, я совсем не собирался его убивать. Я надеялся уговорить его съехать на недельку-другую.

– Насколько я понимаю, он оказался несговорчивым. Что ж, раз так… Значит, я убью его сама!

Однако, обдумывая, как бы преодолеть лужи, завалы и взобраться на второй этаж, она заметила прямо перед лицом что-то вроде тонкой шёлковой нити, на самом конце которой покачивался крошечный паучок. Она подставила палец, и паучок на него опустился.

– Ну наконец-то! – обрадовалась она.

И уже подняла было другую руку, чтобы раздавить паучка, как вдруг услышала позади себя шум. Оглянулась и увидела летящую прямо на неё кастрюлю.

– Быстро надень на голову! – скомандовал отец, и почти сразу дом вокруг них сложился. В точности как настоящий карточный домик.

Когда шум утих и улеглась пыль, Тина осторожно поднялась на ноги. От дома осталась лишь куча щебня, но мама с папой были целы – и цел был паучок, который по-прежнему сидел у неё на пальце.

Она принялась рассматривать его и увидела, что он совсем крохотуля. Но что по-настоящему удивительно – даже удивительней, чем рухнувший дом, – так это то, что рисунок на кончиках её пальцев напоминал собой паутинку! Может, именно поэтому паучок чувствовал себя там как дома.

– Похоже, Южной Африки нам не избежать, – пробормотал папа Чуддинс, нервно оглядываясь. Вокруг собиралась толпа. – И чем быстрее, тем лучше!

Что за странная штука жизнь, думала Тина, со всех ног убегая с родителями туда, где стояла их машина. Бояться надо было совсем не бедного маленького паучка, а моего крейзанутого папулю!